Семейный подряд в театре, или Бенефис Бориса Круглова 

– Борис Леонидович, как решили поступать в театральный?

– Так случилось, что однажды я шел на танцы, а попал в театральный кружок. Учился тогда в девятом классе. Входной билет на танцы стоил рубль. Чтобы пойти бесплатно, мы за три часа пробирались в Дом культуры и, не привлекая к себе внимания, дожидались начала внутри здания. В один из таких дней встретили в ДК знакомых ребят из театрального кружка. Они предложили у них на занятии время до танцев скоротать. Раз, второй, третий... И когда спектакль ставили, педагог сказал: «Круглов, ты тоже участвуешь». Дали мне роль, хоть я и не был у них занят. Так сыграл в самодеятельной постановке пьесы «Северо-западнее Берлина». У меня даже афиша сохранилась с тех времен. На папиросной бумаге, уже потертая по швам.

Потом поступил в Уфимский институт искусств. Учился на курсе у Рифката Исрафилова. Когда он в Оренбурге стал худруком драмтеатра, я переехал из родной Уфы и оказался у него в труппе. Одна из первых ролей, на которую меня ввели – Гринев в «Капитанской дочке». Пугачева тогда играл актер Анатолий Бледный. Потом он переехал в Москву, и на эту роль поставили меня.

– Возникали сложности при переходе из образа положительного героя в роль антагониста в спектакле?

– Нет, я знал обе роли, и даже новому Гринёву на первых порах подсказывал. Сцены, в которых я играл, остались те же. Они были уже разобраны с режиссёром, а текст реплик был на слуху и быстро запомнился.

– Ваша супруга, актриса Алсу Шамсутдинова, сыграла Машу Миронову в «Капитанской дочке». В некоторых постановках вы исполняли роли мужа и жены. В «Милых людях» с дочерью Дианой втроём играли маму, папу и ребёнка. Как отражается совместная служба в театре на личной жизни?

– Стараемся разделять работу и дом. На сцене – работа и эмоции по заданию режиссёра.

Вот один раз после «Капитанской дочки» к жене подошли школьники, задавали вопросы. Спрашивают: «А у вас с Гриневым в жизни тоже любовь?». Она говорит – нет, мой муж играет Пугачева. Возникла пауза, во время неё у детей округлились глаза. Удивились, как можно так натурально сыграть чувства к чужому человеку.

За пределами театра мы семья. Кто главный? Решает супруга. Сегодня я или она? Не знаю. Стараюсь поменьше говорить про работу дома, но неизбежно какие-то моменты обсуждаем. Иногда делимся впечатлениями, как спектакль прошел, или мыслями о том, как лучше исполнить роль.

А Диана – не только дочка, но и коллега. Она выросла в театре. Учила уроки в гримёрке. По музыке узнаёт, какой спектакль идёт, и почти все тексты пьес наизусть знает. В первый раз она вышла на сцену в постановке «Между чашей и губами». Ей тогда около семи лет было. Сейчас Диане 14, она уже выше мамы, и в этом сезоне в «Милых людях» не задействована – её героиня помладше. С актерской работой справилась, несмотря на волнение. Это не только моё мнение – её отметили видные театральные критики.

Она танцует в студии «Тодес», раньше ходила в «Щелкунчик», бальными танцами занималась серьёзно. Окончила семилетний курс в музыкальной школе по классу флейты, учится играть на саксофоне. Профессию ещё не выбрала. Пока решение меняется в зависимости от настроения. Однажды вот заявила, что хочет стать дипломатом.

– Вы преподаете актерское мастерство в ОГИИ им. Л. и М. Ростроповичей. Некоторые из ваших учеников стали режиссёрами. В дипломном спектакле «Блэз» на сцене драмтеатра вы играли в постановке Александра Федорова. В прошлом году впервые снялись в фильме – исполнили главную роль в короткометражке «Афронт» Давида Амбарцумяна. Есть специфика работы с молодыми режиссерами?

– Профессия есть профессия. Ученик перешёл в статус режиссёра, значит, и отношусь я к нему соответствующе. Актеры – птицы подневольные. Режиссёру я могу предложить свои сценические решения, но его право принять их или отказаться.

Своих студентов стараюсь поддерживать. Давид предложил участвовать в фильме, а снимал он его с нулевым бюджетом. Я согласился, но предупредил, что на съемочной площадке смогу появляться в зависимости от своего свободного времени. По ходу репетиции в исходном варианте «Афронта» многое поменялось – текст, мизансцены. У нас получился совместный творческий процесс.

– Для своего бенефиса вы выбрали спектакль «Любовь и голуби», в котором исполняете роль Василия Кузякина. Чем она вам интересна?

– Меня всегда привлекает тема взаимоотношений. А этот спектакль к тому же многогранен: в нём есть и весёлые, и печальные моменты. От знаменитого фильма по этой пьесе получаю наслаждение, помню наизусть реплики. Для меня это классика, как «Джентльмены удачи» или «Ирония судьбы». Когда работали над этой постановкой, была неуверенность из-за того, что люди начнут сравнивать фильм со спектаклем, и мы можем потеряться. Хотелось сделать по-своему, не повторяться. Кажется, получилось.

– Вы работаете в разных амплуа. Какой образ для вас ближе?

– У актеров выбора нет. Я готов к разным ролям, главное – хороший материал. Однажды даже в женском образе репетировал.

– Расскажите подробнее.

–  Это было в Уфе, когда работали с режиссёром Сергеем Репецким. У него заметная внешность: носит бороду, а коса – девчонки позавидуют. Для женской роли я так и не подошёл – сказали, слишком много во мне мужского начала. А платье-то на меня уже сшили. Режиссёр в спектакле оставил, разрешив делать, что захочу. И я выходил с на сцену с персонажем, выступавшем в роли древнегреческого хора. Был в платье и парике с косой, которую откидывал назад жестом Репецкого. Мешал другим актёрам, переспрашивал их во время монологов.

– И это не единственная актёрская шутка?

–  Да, раньше любил дурачиться. Помню ещё случай – однажды за кулисами на гастролях нашли пулемёт «Максим». Решили его в спектакле обыграть, и я с ним прошёл по авансцене. А в постановке действие происходит в Средние века. Мой выход совпал со словами другого персонажа: «Да, в замке происходит что-то ужасное». Зал лежал. Критики поняли, что мы пошутили, а вот от художественного руководителя нам влетело.

Но особенно нравится партнёров раскалывать. Как-то в Уфе переодевались в общей мужской гримёрке перед спектаклем. У одного из актёров в конце текст «Вы Цирцея, иль Пандора?». И я ему несколько раз повторял перед выходом: «Только не забудь, нужно сказать: "Вы Цирцея, иль Пандора". Не «Пиндора», не перепутай».

Подходит эта сцена. Наступает решающий момент. Он говорит: «Вы Цирцея иль….». Пауза. Слышно, как мозги шевелятся. И выдаёт: «Пиндора!». И так он говорил спектаклей пять. Когда этот момент подходил, все актёры замирали на сцене в ожидании, что же он скажет.

– Перед Новым годом вы исполняете роль Деда Мороза. Есть ли секрет создания зимнего образа?

– Много лет играю эту роль для детей, взрослых. Дочку впервые пришел поздравить, переодевшись в Деда Мороза, когда ей годика два исполнилось. Она ничего не поняла, расплакалась. Пришлось снять бороду и усы, чтобы успокоить. Кстати, на фото, где я в образе Пугачёва, мои накладные усы и борода её в детстве на совсем неожиданные ассоциации натолкнули. Она на этот снимок посмотрела и выдала: «Папа, ты Бог?».

Перед Новым годом у нас бывали дни расписаны по минутам. Утренник, сказка, подработка Дедом Морозом… Поздравляем детей, а внизу уже ждет машина. Не переодеваясь, ныряем в неё и едем дальше. Из-за этого плотного графика случались казусы. Одного мальчика вызываем стих рассказать, а он читает «Бородино» целиком, да ещё так медленно. У нас все планы летят, а остановить нельзя – я ведь Дед Мороз! 

Ну а особого секрета создания этого образа нет. Иногда достаточно в один день в Дедом Морозом родиться – 18 ноября!  

Справка

Борис Круглов почти двадцать лет служит оренбургской сцене, в 2013 году удостоен почетного звания «Заслуженный артист РФ». Он лауреат премий «Оренбургская лира» и «Лучшая актерская работа года». Известен оренбуржцам не только как актер театра, но и как преподаватель кафедры мастерства артиста драматического театра и кино ОГИИ им. Л. И М. Ростроповичей.