.jpg)
Едва открывшись в 2016 году, «Галерея искусств на Пушкинской» в Оренбурге немедленно стала культурным явлением в масштабах города. Во всяком случае, посещаемость у заведения в дни открытия выставок весьма завидная, а уж если пересчитать плотность зрителей на квадратный метр, вполне соперничает с кинозалами. Кстати, ханжи и скептики, не верящие в современную молодежь и уверенные в ее безучастности к культуре – именно здесь водятся трогательные нимфы с розовыми волосами и рассеянные молодые люди в растоптанных ботинках и дорогими смартфонами в руках. Здесь определенно сложилось ядро.
Августовским днем в галерее было людно - начиналась встреча с художником Владимиром Ерышевым, открывшим за неделю до этого свою выставку. «Холодный художник», автор со «слишком жестким взглядом на жизнь». Сложен он и как персонаж, потому что объединяет несколько ипостасей: административную – в качестве директора Оренбургского художественного училища, творческую – в качестве свободного художника и наставника молодых, и даже философскую – оставаясь "наследием" своего отца, народного художника России и почетного гражданина Оренбурга. Да, кстати – еще Владимир Ерышев – арт-директор галереи.
«Организовать самому себе выставку чрезвычайно сложно. Нравится ли мне результат? Не сказал бы. Но это хорошо – художнику было бы странно нравиться себе. Честно говоря, я очень редко встречаюсь со зрителями своих работ, а потому мне очень важно, что вас собралось так много. Обычно стараюсь выразить в выставке определенное видение каждого художника. А себя безумно сложно правильно «предложить». Кажется, например, что выставляешь все удачные работы, а в целостности они смотрятся как-то разобщено. Но в итоге удалось сформировать понятную подачу меня, - обратился к посетителям автор живописных и графических работ.
Зрители, конечно, задавали вопросы… «Едите ли вы мясо?», - спросила девушка, указав на мрачно-красную работу, выполненную в виде триптиха. «Ряды» с говяжьими тушами и ободранными бараньими головами, конечно, впечатляют
«Мало того, что ем, еще и готовлю его, - ответил автор. - Напрягает? Да, работа немного жесткая. Но, если вспомнить голландцев, там настоящий праздник сырого мяса – такой нарядный рынок. Я же вкладывал значение жертвоприношения, поэтому так драматично получилось. Вообще я рынки люблю, и хожу на них не столько покупать, сколько посмотреть».
По мнению Ерышева, современный художник живет в двойственной ситуации. Прежде всего, как отшельник и индивидуалист, он творит в творческой изоляции. И все-таки «попадает» в общественный заказ – и не всегда тому причиной желание коммерческого успеха. Никто не может быть абсолютно свободным от общественного мнения и невосприимчивым к внешнему миру. Именно это совпадение внутреннего и внешнего формирует актуальность его творчества. Актуальность – всегда эффект побочный, нельзя достигнуть эту цель, просто сосредоточившись на ней.
«Меня хорошо учили, в том числе в Суриковском училище. Я, в общем, все могу нарисовать. Наверное, сейчас мне это мешает. И вибрацию чувствую с очень небольшим кругом зрителей – представляю человек десять. Честно говоря, это женщины – наверное, потому, что они эмоциональные и откровенные. И умные, конечно. Женщин не интересует вопрос «похоже – не похоже», им открыты иные плоскости восприятия, - откровенничал автор. – Да, я не сюжетный художник. И часто мои названия, которым сам не придаю значения, сбивают с толку зрителя. Но я совсем к этому не стремлюсь. И, конечно, не считаю себя абстракционистом. Скорее, компилятором. Получаю впечатление, отбрасываю лишнее, с чем- то соединяю. Получается не очень понятно, но эмоционально. А давать пояснения, что имелось в виду при создании работы – если честно, унизительное занятие».
Самой большой проблемой сегодняшнего дня Владимир Ерышев считает утрату в российской культурной сфере определенных культурных кодов.
«Раньше люди примерно одной среды понимали, о чем речь. И с образованным инженером можно было говорить о культуре, кино, искусстве… Сейчас, начиная занятия с первокурсниками, не могу найти в них понимания того, о чем говорю. Приходится адаптировать, но это же нехорошо – формировать заранее сниженные ожидания к оппоненту. Так что я вижу утрату, которая произошла в последние годы.
Обрели ли мы что-нибудь? Спорный вопрос. Сегодняшний индивидуализм вероятно хорош, но люди лишены ориентиров, идут каждый в свою сторону. В Америке выходит около 100 журналов, посвященных живописи. Там интересная аналитика, статьи пишут авторитетные критики, которые дают старт карьерам начинающих авторов. У нас же… Вот мы с вами пообщались – это уже здорово. Но знает кто-нибудь, что сейчас выставляется в Уфе? А ведь там потрясающе сильный союз художников. А в Екатеринбурге, в Кургане? Это же катастрофа!.. Надо же себя с чем-то сравнивать, соотносить. Да, ориентиры утрачены...», - подвел итог художник.
